Сергей Бакшеев - Любовница депутата [сборник]

— А это все откуда?

— Какая разница! Садись, пока я добрый.

Пить водку Руслан не стал, от одного ее запаха парня мутило. Медленно высосав вторую банку пива и пожевав нехитрую закуску, Руслан вышел из квартиры.

Он был зол на весь свет. Только вчера у него были деньги, и он чувствовал себя богатым парнем, способным угодить любимой девушке. А сейчас его карманы пусты, и он со злостью смотрел на проезжающие красивые машины и хорошо одетых людей. Почему у них есть все, а у него ничего? Он горбатился два месяца — и снова нищий. Его деньги непостижимым образом перекочевали в карманы зажравшихся москвичей. Им все достается легко. Разве это справедливо?

Кулаки Руслана сжались. Он поймал себя на мысли, что готов силой отнять свои деньги у подвернувшегося прохожего. Если Москва забрала, она должна отдать! Он должен снова стать состоятельным в глазах Натальи.

Представив девушку, Руслану захотелось ее тут же увидеть. Она просила о помощи! Руслан не заметил, как оказался около ее магазина. Уже на пороге он вспомнил, что Наталья требовала ни в коем случае не приходить днем. Только в пол одиннадцатого вечера! Руслан потоптался рядом с магазином и пошел обратно.

Наталья опытная, она знает, что делать. Она научит, как жить в Москве. Он сделает для нее все, что угодно! Ведь она обещала, что его ждет первая ночь с девушкой. Самой лучшей девушкой на свете! Ради такого, ради нее… Он готов свернуть горы на пути к обещанному счастью.

Руслан вернулся в прокуренную ночлежку. За столом компанию Михайло составил хозяин квартиры Дед. Руслан присоединился к ним. На этот раз он не отказался от водки. Глотал, закусывал и тупо смотрел на стрелки будильника, по которому работяги просыпались на работу.

В десять тридцать вечера Руслан постучался в заднюю дверь магазина. Щелкнул замок, и он оказался в объятиях любимой девушки.

Сладкий поцелуй тянулся несколько секунд, но они показались Руслану вечностью. Наталья дернула его за руку и прошептала:

— Иди за мной, только не шуми.

Девушка провела Руслана в подсобку. Закрыв дверь, она включила свет и неожиданно расстегнула блузку.

— Смотри. — Наталья обнажила молочно-белую грудь с сосками коньячного цвета. — Потрогай.

Руслан задохнулся от небывалого счастья. Девушка взяла его онемевшую руку и приложила к левой груди.

— Чувствуешь?

Если счастье осязаемо, то Руслан его чувствовал.

— Этот шрам у меня от Арсена. Гад ткнул меня горлышком бутылки, которую я случайно разбила, — объяснила девушка.

Руслан словно рухнул с небес на землю. Он увидел маленький шрам под соском девушки.

— А как он издевается надо мной в кабинете… — девушка потупила глаза. — Руслан, ты поможешь мне?

— Наталья, — только и смог выдохнуть сквозь нарастающий гнев парень.

— Ты спрячешься здесь. Сейчас Арсен приедет за выручкой. Когда все уйдут, он может накинуться на меня.

— Я его…

— Да, насильника надо проучить. Сиди тихо, но если я закричу, выбежишь и оглушишь его.

— Как?

— А вот молоток. По голове бей. — Наталья быстро перекрестилась. — Мне пора. А ты выпей для храбрости. И не подведи.

Девушка сунула ему плоскую бутылочку коньяка.

Руслан затаился. Он отхлебывал коньяк и прислушивался к тому, что происходило за дверью. Вот послышались мужские шаги и командный голос с армянским акцентом. Продавщицы, беззлобно матерясь, прощались друг с другом и хлопали дверью служебного выхода. Когда суета стихла, из кабинета послышался самодовольный голос:

— Наташка, мой поршень скучает по тебе. Иды к нему.

Руслан не сразу понял, о каком поршне идет речь, а когда догадался, проспиртованная кровь вскипела в нем неуправляемым бешенством. Руслан схватился за молоток. Он ждал условного крика девушки, но вместо этого услышал мужское самодовольное мычание:

— Хорошая киска для моего поршня. Вот так. Вот так я ее. Нравится?

И тут Наталья закричала. Руслан выбежал из подсобки и ворвался в кабинет. Наталья лежала животом на столе с задранным подолом, а над ней со спущенными штанами склонился Арсен. Руслан с размаху обрушил на его затылок тяжелый молоток. Раздался тошнотворный всхлип. Руслан ударил снова и почувствовал, если первый раз пришелся по твердому, то следующий, как в кочан капусты.

Руслан отшатнулся. Он увидел кроваво-серую вмятину на затылке Арсена, выронил молоток и беспомощно осел на пол.

Наталья стряхнула с себя безжизненную тушу и занялась делом. Девушка натянула на Арсена брюки и забрала ключи из его карманов. Из хозяйской барсетки она достала сегодняшнюю выручку, затем тщательно вытерла мужскую сумочку, а также стол, где только что лежала. Затем, словно вспомнив, она надела трусики, оправила юбку и сурова взглянула на Руслана.

— Что застыл. Тащи его в машину! Будто бы там его грохнули.

— Он… не живой?

— И слава Богу! Ты все сделал правильно, Русланчик. Но мы должны торопиться.

— Я… Я не хотел.

— Встань, черт возьми! И делай, что я говорю!

Руслан повиновался. Хозяйская машина стояла рядом со служебным входом. Руслан вытащил тело и впихнул его на водительское сиденье.

— На тебя никто не подумает, ведь тебя здесь не видели, — успокаивала его Наталья. — Уходим.

— А на тебя?

— Обо мне не беспокойся, — у девушки чуть не вырвалось «придурок». Кому еще можно втюхать детский шрам на груди от деревенского плетня, как доказательство жуткого садизма.

Выйдя на улицу, Наталья спохватилась:

— А молоток где? В кабинете остался? Блин! — Она сунула Руслану ключи: — Откроешь заднюю дверь, этот от верхнего замка, этот от нижнего. Пройдешь в кабинет и заберешь молоток. Выкинешь его подальше. Да, еще. Зайди в торговый зал в винный отдел. Возьми самое дорогое шампанское и коньяк в хрустальной бутылке. Нам надо выпить. Сделаешь?.. Да соберись ты! Самое страшное позади!

Руслан открыл замки и на ватных ногах вошел в темный магазин. Он не знал, что в этот самый момент на пульте полиции сработала охранная сигнализация.

Зато об этом была осведомлена Наталья. Еще девушка знала, что местное отделение внутренних дел находится неподалеку, и наряд приедет в течении десяти минут. За это время она успеет доехать до квартиры Арсена. Ключи от двери сейчас у нее, а семья Арсена летом гостит в Армении. В его квартире будет чем поживиться, ведь хозяин магазина не связывался с банками, а хранил наличку дома.

Руслан все сделал так, как приказала Наталья. Он вышел из магазина, сжимая в одной руке окровавленный молоток, а в другой хрустальный графин коньяка. Бутылка шампанского торчала у него из кармана. Он обошел машину с трупом и вдруг увидел в темноте силуэт полицейского «уазика».

— Стой! — раздался грозный окрик, и сразу же темноту прошили лучи ярких фар.

Свет ударил по глазам. Руслан испугался, швырнул молоток и бутылку в сторону полиции и побежал. Сзади слышался топот ног и команды остановиться, а затем прозвучал выстрел. Свистящий звук, словно удар хлыстом, подстегнул Руслана. Он продолжал бежать, стремясь увести полицию от Натальи. Она на каблуках и не сможет убежать, а он бегает быстро.

Командир наряда запыхался и отдал приказ патрульному с автоматом.

— Уйдет, урод! Шмаляй!

Сержант присел на одно колено, прицелился и нажал на курок. Он стрелял по ногам убийцы, но парень споткнулся о бордюр, и автоматная пуля прошила Руслану голову.

Восемнадцатилетний паренек из молдавского села упал замертво на московский газон. Его раскрытые глаза уткнулись в подстриженную траву. Он так и не спросил Наталью: зачем здесь вечно стригут траву, ведь этим горожане лишают себя настоящих цветов.

А ВЕДЬ ТОБОЙ МОГ БЫТЬ И Я

Ты лежишь в военном госпитале. В хирургическом отделении. В восемнадцатой палате. Твоя палата очень маленькая — это небольшая узкая комната с высоким потолком и бледно-зелеными стенами. Говорят, такой цвет успокаивает. Твоя кровать стоит слева от двери спинкой к окну. У противоположной стены ближе ко входу есть другая кровать, а третья здесь попросту не поместится.

Окно расположено за тобой, и в минуты прояснения ты смутно видишь белое пятно двери, стены, вторую кровать, капельницу, медсестру, все это кружится, плывет, заслоняя друг друга, и наваливается на тебя. Ты закрываешь глаза и слышишь, как за окном шумит большое дерева. Оно то воркочет монотонно, будто прогуливается, не спеша и спокойно дышит, а то встрепенется, заволнуется, зашумит с надрывом, словно, запыхавшись, убегает от кого-то.

Ты уверен, что это береза. Тебе очень хотелось бы, чтобы это была береза, ведь тебе так недоставало родных красот во враждебной жаркой стране. Твое желание настолько сильно, что ты даже «видишь» любимое дерево с закрытыми глазами.